Из моих пыльных архивов

[persona_grata]

Рассказ Глуховского о встрече двух бывших "нашистов" напомнил соловьёвскую "К барьеру!" за 2005 год. Тогда еще был совсем другой Соловьёв, да и Лимонов был другим, и только Хакамада всё так же хлёстко, как она умеет, уделывала идиотов вроде Якеменко.  В моем ЖЖ нашлась стенограмма передачи "К барьеру!", поединок Хакамада - Якеменко от 17 апреля 2005 г. Прелюбопытнейший, надо сказать, документ. Я плакалЪ. Для интересующихся - полный текст и аудиозапись здесь: http://hakamada.ru/1323/TV/1308.html

Вот парочка выдержек из стенограммы, откуда довольно хорошо видно, кто есть ху. Напомню, что весь сыр-бор идет вокруг премьеры в Большом театре оперы "Дети Розенталя", автором либретто к которой является Владимир Сорокин. Сам г-н Якеменко либретто не читал, но ему оно все равно не нравится, поэтому тогдашние идущие вместе с ним нашисты, неравнодушные к отечественному искусству, устроили шоу, о котором сам г-н Якеменко отзывается так: " Был большой и прекрасный унитаз. Туда прекрасно сложили книги Сорокина, который большего и не стоит. После чего их вынули из этого пластикового унитаза и отправили Сорокину домой. "
Именно этот день не раз вспоминают герои Глуховского.

Василий ЯКЕМЕНКО (Хакамаде): Результат работы есть?

Ирина ХАКАМАДА: А какой может быть результат?

Василий ЯКЕМЕНКО: А у нас есть результат. А вот у нас есть.

Ирина ХАКАМАДА: Конечно, есть. Кремлевский проект. У вас всегда будет результат. Ваш результат скоро людей до ручки доведет.

Василий ЯКЕМЕНКО: Вы сейчас сделали большой комплимент. У кремлевских проектов всегда есть результат. И здесь вы правы. В отличие от вас.

Ирина ХАКАМАДА: Да, в отличие от нас, которые не боятся бороться с властью, и которые конечно сейчас будут проигрывать. Вопрос в другом. Зачем это все? Если мы такие ничтожные, если мы такие плохие, зачем тогда вот эти митинги, компании, зачем называть фашистами Явлинского, меня, Рыжкова? Если мы такие мелкие, зачем столько энергии и бороться с нами? Зачем нужно поливать грязью наших хороших писателей, наши хорошие постановки?

Василий ЯКЕМЕНКО: А Лимонов, фашист, которого вы очень любите, тоже хороший писатель?

Ирина ХАКАМАДА: Лимонов очень хороший писатель.

Василий ЯКЕМЕНКО: Вам нравится? А есть еще один писатель.

Ирина ХАКАМАДА: Он очень талантливый писатель. В отличие от вас, у Лимонова хватает мужества и у его ребят, врываться в кабинеты Зурабова, когда у людей отнимают льготы, и за это потом сидеть в тюрьме.

Василий ЯКЕМЕНКО: Называть друг друга гауляйтерами, носить свастику, провозглашать себя фашистской партией.

Ирина ХАКАМАДА: Не свастика это серп и молот. Не надо. Серп и молот.

Василий ЯКЕМЕНКО: Они на первой конференции провозгласили себя фашистами.

Ирина ХАКАМАДА: Нет. Он вас вызовет в суд, но дело не в этом. Ребята, они у него храбрые. И он храбрый. А вы ничтожество.

Василий ЯКЕМЕНКО: Храбрые фашисты, с которыми вы солидарны.

Ирина ХАКАМАДА: А вы ничтожество. Вы за деньги отвлекаете людей от того, чтобы они не заметили, что на самом деле при огромных ценах на нефть пенсии не растут, зарплаты в культуре, в науке и в образовании ничтожные, власть абсолютно ничего не хочет сделать для людей. И вот тут появляетесь вы, чтобы отвлечь людей, чтобы не замечали, какой ужас, враги. Вы ищете врагов. Вот видите: Явлинский, Хакамада.

Василий ЯКЕМЕНКО: Вы 10 лет сидели и ничего не сделали. Что вам помешало?

Ирина ХАКАМАДА: Не надо слова сидели, не надо.

Василий ЯКЕМЕНКО: Ну, тем не менее.

Ирина ХАКАМАДА: Присаживались.

Василий ЯКЕМЕНКО: Вы занимали руководящие посты, что же вы ничего не сделали.

Ирина ХАКАМАДА: Я сделала очень многое. Я, например, сделала вмененный налог.

Василий ЯКЕМЕНКО: Прекрасно, наша страна стала лучше жить. Лучше жить от вмененного налога. Намного?

Ирина ХАКАМАДА: Да, конечно.

Василий ЯКЕМЕНКО: А что ж пенсии-то не растут.

Ирина ХАКАМАДА: Все ваши члены партии занимаются бизнесом и вы в том числе. И платите этот налог. Если вы его не
платите, на вас надо подать.

Василий ЯКЕМЕНКО: Почему же пенсии не растут?

Ирина ХАКАМАДА: А вот это спросите ваших хозяев.

И еще один эпизод:

Александр ЖУРБИН: Меня зовут Александр Журбин, я - композитор. Мы сегодня говорим об опере. Я коротенький проясню вопрос. Василий, вы что большой любитель опер? Вы ходите часто в оперу?

Василий ЯКЕМЕНКО: Я хожу в оперу.

Александр ЖУРБИН: Ходите в Большой театр? Вы знаете все. Кто написал либретто "Пиковая дама". Быстренько.

Василий ЯКЕМЕНКО: .................................

Александр ЖУРБИН: Не знаете. Кто написал либретто Вагнера, оперу. Кто писал либретто? Вы не знаете. Вы про это ничего не знаете.

Василий ЯКЕМЕНКО: Ваш вопрос.

Александр ЖУРБИН: Вы не знаете ничего, Василий. Вы в этом ничего не понимаете. Вы тянете страну назад. Вы
тянете страну в болото обскурантизма и тоталитаризма.

Василий ЯКЕМЕНКО: Ваш вопрос.

Александр ЖУРБИН: Минуточку, минуточку. Перед вопросом я хочу сказать свою точку зрения, чтобы понять, о чем я вас спрашиваю. Значит, вы говорите об опере, об опере двух замечательных мастеров, композитора Десятникова и
писателя Сорокина. Вы даже не сказали ни разу, читали ли вы это либретто? В либретто этом нет ни слова
порнографического, ни одной порнографической ситуации. Это очень мудрая и тонкая история, которая через два дня будет представлена в Большом театре. Туда все придут, и я лично приду и с большим удовольствием поздравлю моих
друзей. И вы пытаетесь загубить. Ведь опера - это великое искусство. Вы даже понятия об этом не имеете. Вы просто
боретесь, сами не знаете с чем. Понимаете? И мой вопрос заключается в том: вам не стыдно тянуть страну в это
страшное болото, опять же фашизма, который вы называете нашизмом, тоталитаризма, обскурантизма. Понимаете? Не зная о ней ничего. Вы перед огромной аудиторией сейчас выступаете, не зная даже, о чем вы говорите, и вы
пытаетесь заставить эту страну опять вернуться в это страшное время.

ВЕДУЩИЙ: Я обожаю вопросы.

Александр ЖУРБИН: Неужели вам не стыдно?

Василий ЯКЕМЕНКО: Что касается постановки в Большом театре. Этот вопрос нам
надо добить здесь. И я не читал, конечно же, либретто этой оперы.

Александр ЖУРБИН: Очень важный момент!

Василий ЯКЕМЕНКО: Секундочку.

Александр ЖУРБИН: Подчеркните. Вы не читали, но вы против.

Василий ЯКЕМЕНКО: Секундочку. Давайте, давайте я доскажу. Вот понимаете, если, например, человек отсидел за педофилию и приходит устраиваться на работу в детский сад, и у него там написано бывший педофил.

Александр ЖУРБИН: Некорректное сравнение.

Василий ЯКЕМЕНКО: Он смыл, он смыл с себя.

Александр ЖУРБИН: Некорректное сравнение.


Василий ЯКЕМЕНКО: Секунду.

ВЕДУЩИЙ: Я не знал, что Сорокин - педофил! Я думал это только про Майкла Джексона.

Василий ЯКЕМЕНКО: Секунду. От того, что именно в этом либретто нету порнографии и мата, Сорокин не перестает быть порнографом, и матершинником, и калоедом. Еще прошу обратить ваше внимание...

ВЕДУЩИЙ: Что за преступление такое "калоедство". Вы мне вот это объясните.

Василий ЯКЕМЕНКО: Еще раз.

Александр ЖУРБИН: Человек ест то, что хочет. Какое ваше дело.

Василий ЯКЕМЕНКО: Сорокина, на сцене Большого театра будет легализовывать Сорокина и ставить его в один ряд с Пушкиным, с Чайковским.

Ирина ХАКАМАДА: А-а-а!

ВЕДУЩИЙ: Только про Чайковского не надо, он вообще был страстен.

Василий ЯКЕМЕНКО: Еще раз. Мы считаем, что на любой сцене, на любой российской сцене, кроме Большого театра.

Александр ЖУРБИН: Да. А знаете ли вы, Василий, что это будет представлено на новой сцене Большого театра, которая специально сделана для экспериментальной постановки. Не надо словом порнограф бросаться. Вы не имеете права.

Василий ЯКЕМЕНКО: Две экспертизы установили, что там порнография.

Александр ЖУРБИН: А суд сказал нет, ничего подобного.

Василий ЯКЕМЕНКО: Две экспертизы.

Александр ЖУРБИН: Вы знаете, Шостаковичу даже пытались придумать новое слово: порнофония. Сумбур вместо
музыки называли порнофония. И где теперь Шостакович и где теперь те, кто его обвинял?

ВЕДУЩИЙ: Я вам открою страшную тайну: они все на небесах. Только один в раю, а другие совершенно в другом месте.

Василий ЯКЕМЕНКО: Мы стоим на этой позиции и имеем право ее отстаивать.

ВЕДУЩИЙ: Ну это правда.

Александр ЖУРБИН: Вот с этим я согласен. Но она абсолютно чудовищна.

Василий ЯКЕМЕНКО: Что касается, я уж дополню. Если вы говорите, что мы тянем страну назад, мы, обучаясь в десятках институтах. Мы. Это не вы, которые отдали страну в 1991-м, это не вы, которые с 1991 по 1999
ее разграбили, это мы сейчас поведем страну вперед. И мы поведем ее, опираясь на наши культурные традиции. Прежде всего на наше великое культурное наследие. И там не будет ни порнографии, ни мата, ни калоедства. Потому что
это наша страна, и мы не хотим, чтобы в этой стране была порнография, мат и калоеды на сцене великого театра.

ВЕДУЩИЙ: А размножаться они будут почкованием.

Александр ЖУРБИН (Якеменко): Ну я бы на вашем месте все-таки не лез в то дело, в котором вы не разбираетесь.